Солнце в рюкзаке

* * *
 Девочка крепко сжала в руке медальон и, задержав дыхание, побежала вверх по ступеням, ведущим к храму. Однако она достаточно скоро поняла, что у неё не получится. Она не преодолела и половины расстояния до того, как воздух из лёгких вырвался наружу. Девочка разочарованно окинула взглядом ступени ведущие вниз, и, после некоторого колебания, сдержанным шагом продолжила подъём к храмовому комплексу, величаво раскинувшемуся на вершине горы. Чёрные как смоль волосы были собраны в высокий пучок и обвязаны красной лентой. Бирюзовое ханьфу[i] немного сковывало движения, но это только добавляло радости. То, что ей велели его надеть, означало только одно: Мей будет дозволено посвятить себя Первым Лучам.

- Сегодня снова не удалось?

Не успела Мей пройти сквозь врата храма, как из-за ближайшей колонны показался улыбающийся долговязый парень в лимонном ханьфу. Похоже, он специально её поджидал, чтобы задать этот нехитрый вопрос. Мей лишь слегка скосила на него свои черные глаза и, проигнорировав издёвку, пошла дальше. У дверей, ведущих в залы ордена, её уже поджидала наставница. С каждым шагом к заветным вратам по телу с новой силой разливался трепет, а пальцы, сжимающие медальон, всё больше белели от напряжения.

Когда тяжёлые дубовые двери уже закрывались за её спиной, Мей украдкой оглянулась и показала парню язык. Тао был на целый год её старше, а всё ещё носил лимонное облачение. Наверняка так и отправится восвояси ни с чем. Ему скоро стукнет пятнадцать, а значит его время для вступления в орден Первых Лучей на исходе. В нынешнее время объявилось слишком много потомков Ганна, поэтому в ряды служителей Первых Лучей принимают только наиболее близких по крови. Хотя наилучше шансы на вступление всё же у обладателей семейных реликвий.

Наставница указала направление и исчезла. Должно быть скрылась в одной из потайных ниш.

Пройдя лабиринт тёмных коридоров, освещённых лишь редкими факелами, Мей оказалась в просторном помещении…

* * *

Рут бездумно пинал носком сапога притаившийся в тени валун. Ритмичные несильные тычки в рассыпающийся от времени камень не приносили особого удовольствия и не таили в себе никакого скрытого смысла. Рут просто не замечал, что он делает. Он впился взором в горизонт в ожидании Первых Лучей солнца, и, не вынимая рук из карманов брюк, привычными пружинящими движениями вгонял сапог в песчаник всё глубже и глубже. Наконец металлический шар в правой руке завибрировал. Рут довольно ухмыльнулся и перевёл взгляд с уходящей вдаль пустыни на извлечённого из кармана Проводника. И снова вовремя. Такая редкость в наши дни. За все дни прогулки ироды ни разу не попытались перехватить управление. Выходит панцирь из карбида действительно так хорош, иначе их давно бы уже засекли.

Подкинув Проводника пару раз в руке, Рут с размаху разбил его об обломок скалы, у которого сегодня ночевал. Металлический шар разлетелся вдребезги, рассыпавшись чёрными искрами по песку.

- Прости, брат. Но теперь мне очень нужен твой пусковой.

Рут присел над горсткой обломков и стал выискивать своими неловкими пальцами маленький медный диск. Теперь Рута уже не волновало, что его рослую фигуру может кто-то заметить. Землян на долгие мили кругом нет. Так что некому приставать с глупыми вопросами и путаться под ногами. А те, кого стоит опасаться, теперь до Последних Лучей из своих скорлупок не вылезут.

До Гнезда оставалось совсем недалеко. Нужно было всего лишь пересечь плато и обойти охранные сети. Вещи ему больше не понадобятся, поэтому Рут вытряхнул содержимое рюкзака на землю, оставив лишь небольшой металлический цилиндр и недавно извлечённый из Проводника диск.

С первым проблем не возникло. По сравнению с двумя неделями, проведёнными среди красных песков и чёрных скал, прогулка по небольшому плоскому плато, изрядно утрамбованному колёсами колесниц, показалась даже приятной. Под ногами была твёрдая почва, за плечами значительно полегчавший рюкзак, а впереди брезжил свет окончания миссии.

Когда безжизненное плато осталось позади, Рут оказался у внушительных размеров провала, за которым начиналось Великое Нагорье. Это был край пустыни. Последний рубеж между соседствующими мирами.

Охранные сети представляли собой вереницу невысоких столбов, установленных вокруг провала. Рут достал из ножен клинок и поковырял почву возле одного из них. Так и есть, между столбами был протянут тонкий шнур, излучатель поля. Охранное поле было настроено на частоту волновых колебаний человеческого головного мозга, и немедленно срабатывало стоило кому-либо пересечь присыпанный песком рубеж. Будь на месте Рута кто-нибудь другой, его немедленно отключило бы резонансным импульсом. Нет, не убило бы, но человек пролежал бы без сознания достаточно времени для того, чтобы его обнаружили Ироды и уволокли в свою вонючую яму. А это было похуже простой смерти.

Рут не знал, была ли яма Иродов вонючей, но именно так ему думалось, когда он смотрел на зияющее у его ног чёрное жерло, дно которого было сокрыто бирюзовым туманом. Чтобы немного оттянуть момент личного знакомства с Гнездом, Рут решил привести себя в порядок. Тряхнул ниспадающими почти до плеч пшеничными волосами, поправил на лбу алую ленту, опоясывающую голову, расправил плечи, сдвинул брови, выпятил волевой подбородок и, бросив последний взгляд на горящее в вышине Солнце, решительно отправился искать спуск в логово врага.

Стены провала были сплошь покрыты серыми металлическими конструкциями: кранами, рычагами, огромными блоками, разделёнными на секции наподобие пчелиных сот. Рут закрепил трос на одной из железяк и стал плавно погружаться в туман. Он не решился ценой своей жизни проверить обладает ли туман каким-либо запахом, и задержал дыхание на время спуска. Точный состав тумана был неизвестен, но то, что для человека он смертелен не оставляло сомнений.  Из-за бирюзовой завесы видимость была отвратительной. Рут не видел ничего далее пятнадцати метров, и потому был несколько удивлён, что дно ямы показалось так скоро. Рут, должно быть, и ста метров не преодолел, когда его ноги коснулись твёрдой почвы. Здесь ему ничто не мешало разглядеть место, где он очутился, так как туман остался над головой. Провал был приблизительно километр в диаметре, и весь покрыт толстым слоем серо-голубой пыли. На ощупь она, должно быть, напоминала муку, но нужно быть полным кретином чтобы до неё дотрагиваться. Всем известны свойства этой пыльцы. Она и сейчас уже начала медленно отравлять организм Рута. Но это не важно. В малых количествах она не убивает быстро. Рут огляделся и обнаружил поблизости несколько тоннелей ведущих вниз, недолго думая, спустился в один из них и оказался в просторном ярко освещённом коридоре. Полдела сделано: он нашёл вход, беспрепятственно в него проник и теперь нужно было лишь найти «Столовую», так Рут окрестил про себя узловой питательный канал, по которому необходимые для поддержания жизни смеси поставляются в колыбели Иродов. Вообще-то сами себя пришельцы именовали Иреденами, но в освободительном движении редко кто утруждал себя использованием их настоящего имени.

Найти дорогу до «Столовой» не составило труда, основные схемы Гнезда были заложены ему в память с помощью нейрогипноза. Как и предсказывали те, кто снарядил его на эту миссию, примерно через каждые тридцать шагов за спиной Рута смыкались створки механических дверей, а значит обратно тем же путём пройти будет невозможно.

Когда Рут оказался перед огромным стеклом, отделяющим его от просторного зала, забитого яйцеобразными металлическими коконами, его охватило волнение. От нескольких сотен инопланетных тварей, вторгшихся в размеренную жизнь планеты в прошлом веке, его отделяли лишь несколько миллиметров стекла. В какой-то степени, ему было жаль этих существ. Они пришли на Землю в поисках нового дома, но встретили слишком отчаянный отпор и были вынуждены заключить мир, чтобы довольствоваться жизнью в этой забытой богом пустыне и выходить на поверхность лишь с Последними Лучами.  Сторона планеты, обращённая к Солнцу, слишком сурова для этих созданий, поэтому днём они вынуждены укрываться в своих металлических скорлупках, а по ночам Иредены не могут покидать определённые в Мирном Договоре пределы, которые включают в себя пустыню и бОльшую часть Великого Нагорья. Они не могут отправиться в любую точку планеты, когда им вздумается, точно так же, как люди не смеют посещать территорию Иродов. Если бы кто-то из людей и рискнул нарушить договорённости, то скорее всего обратно бы уже не вернулся. Ироды всю свою территорию утыкали распознающими оружие устройствами, а также импульсными сетями, реагирующими на человеческий мозг. Люди в свою очередь вдоль всей границы владений Иродов установили мощные военные заслоны, и если одна из сторон вздумает нарушить договорённости, то взаимное уничтожение, к которому всё шло в той Войне – неизбежно.

Уже не первое десятилетие на Земле – мир. И, каким бы подлым поступком не казался удар по спящему врагу, Рут должен был это сделать. Во имя будущего, во имя Человека. В конечном счёте это его планета, и ему его защищать. Рано или поздно Иредены захотят покончить с таким унизительным существованием, и когда они будут готовы, они будут безжалостны. Память землян ещё хранит воспоминания о жестокостях прошлых сражений.

С этими убаюкивающими совесть мыслями Рут достал из рюкзака металлический цилиндр и прикрепил его к одному из приёмников, расположенных на стене. Лёгкий щелчок известил о том, что стыковка прошла успешно. Оставался последний штрих. Рут достал из кармана небольшой медный диск, ранее извлечённый из Проводника, крепко сжал его большим и указательным пальцами, поцеловал и со словами «Ну, Солнышко, не подведи!» вставил его в небольшое углубление на цилиндре. Это действие сопровождалось легким «Пшик», а значит яд вступил в реакцию с содержимым цилиндра и уже разливается по трубкам, ведущим к колыбелям. Всё прошло так, как и планировалось.

Более Руту здесь делать было нечего. Он быстрым шагом пошёл по веренице коридоров в поисках выхода из этого проклятого бункера. Карта, заложенная в память, была детальной только до отсека с коконами, остальная часть - пестрила пробелами, поэтому зачастую Руту приходилось выбирать направление наугад.

Спустя некоторое время блужданий по запутанным переходам Гнезда, Руту всё-таки удалось выбраться наружу. Судя по ландшафту, он находился у подножия Великого Нагорья. В этой части провал должен был быть не очень высоким. Оглядевшись, Рут заметил ступени ведущие вверх. Если Сопротивление не ошиблось, то опасаться погони не было необходимости. Однако у Рута была причина спешить. Он хотел увидеть Лучи напоследок.

Рут набрал полные лёгкие воздуха и, задержав дыхание, побежал вверх по ступеням, что было сил. Лестница казалась бесконечной. Виски неприятно пульсировали, лицо горело, ещё чуть-чуть и он сдастся. Когда силы почти оставили его, Рут опустился на колени, осторожно выпустил воздух из лёгких и, не позволяя себе вдохнуть, зажмурившись, пополз по ступеням. Тело уже отказывалось его слушаться, к сознанию подкрадывался обморок, когда ладонью Рут ощутил тёплый мягкий песок. Это было самое волшебное прикосновение за всю его жизнь.

* * *

*Тремя неделями ранее*

- Так Вы можете это сделать?
Рут пожал плечами, - Могу. Раз больше я ни на что не годен.

Молодой человек в строгом костюме смотрелся в больничной обстановке неуместно, даже слишком. Как будто сама Смерть зашла в палату. Или представитель похоронного бюро. Ни тем ни другим человек из Сопротивления не был, однако для Рута он был посланником от обоих.

- Вы ведь уже знаете, что с данной аномалией Вам осталось не больше месяца?

- Да. Травма черепа была не слишком серьёзной, однако помогла выявить другую патологию. Врачи не знают, как давно я с ней живу…

- Да-да, простите, что перебиваю, но я очень взволнован! Как и вся наша команда! Вы не состояли в Сопротивлении, поэтому не представляете, какая это удача! Как долго мы искали такого как Вы!

- Да, - Рут пристально посмотрел в глаза молодому человеку, отчего тот осёкся, - невероятная удача. Вам нужен был человек с нестандартной работой мозга, и вот он. К тому же, если миссия провалится можно свалить на то, что я не имел к Сопротивлению и всему Человечеству никакого отношения. Так, всего лишь обречённый на смерть псих…

- Именно! Как замечательно, что Вы всё осознаёте! А также Вы, должно быть, понимаете, что Вас ждёт вечная слава в случае успеха! Ваше имя будет живо веками, тысячелетиями.

- Молодой человек, я всё понял. Я прочёл присланные материалы. Давайте завтра же приступим к подготовке.

Рут устало откинулся на подушки, - Что же ты делаешь, Рут Ганн?

 * * *

Выйдя из лабиринта тёмных коридоров, Мей оказалась в просторном помещении. Тёмные каменные своды были тускло подсвечены голубым и фиолетовым. Должно быть, этот зал был расположен в естественной пещере. Присмотревшись, Мей заметила, что у противоположной стороны пещеры на небольшой площадке сидит человек. К площадке вела узкая каменная тропа, остальное пространство было залито водой. Мей решила, что вернее всего будет подойти. Соблюдая все нормы учтивости, вежливо склонив голову, она мелкими шажками пошла по тропинке к неподвижному силуэту.

Когда Мей приблизилась, то поняла, что это не живой человек, а сам Рут, Рут Ганн. Казалось, ещё мгновение и он откроет глаза. Но этому не бывать, Ганн погиб во имя человечества более тысячи лет назад. Выходит, его перенесли сюда. Судя по его позе, именно таким его и обнаружили. Полусидящим, прислонившимся к небольшому чёрному валуну, сжимающим в кулаке песчаную почву. Лицо героя казалось усталым, но спокойным. Лоб пересекала алая лента, светлые волосы ниспадающие почти до плеч, слегка припорошены бирюзовой пылью. Мей смахнула невольно навернувшуюся слезу, почтительно опустилась на колени и положила к ногам Рута медальон: небольшой медный диск с едва заметной надписью «Солнце».